Сеть, которую невозможно перекрыть. Финансовая блокада сорвана: Россия уводит триллионы мимо Запада

Вершина айсберга: официальные цифры и скрытые маршруты

Появление платформы А7 стало событием, значение которого ещё не до конца осознано. Формально речь идёт о новом агенте международных платежей, предлагающем бизнесу возможность проводить трансграничные расчёты в десятках валют, не опасаясь санкций. Но в реальности А7 — это гораздо больше, чем очередной финтехпроект. Это фактически прорыв санкционной блокады, институционально оформленный ответ на попытки Запада заморозить финансовую систему России.

Объёмы работы системы поражают. В первой половине 2025 года через А7 прошло операций на сумму свыше 7,5 трлн рублей, ежедневно обрабатывается от полутора до двух тысяч транзакций. Платформа поддерживает более пятидесяти валют и обеспечивает переводы в любую точку мира в течение суток. При этом комиссия фиксируется на уровне всего лишь в 0,3% — цифра, которая делает расчёты выгодными для бизнеса и одновременно обеспечивает проекту устойчивый источник дохода.

Скриншот: соцсети

А7 напоминает одновременно и арабскую систему хавалы, основанную на доверии посредников, и немецкие векселя MEFO, позволившие германской экономике в 1930-х обходить ограничения Версаля. Но ключевое отличие в том, что платформа институционализирована.

Это не подпольный рынок, не серая схема, а юридически закреплённый механизм, встроенный в государственный банк и поддержанный на уровне Кремля. Такая комбинация — уникальна.

В политическом плане проект решает сразу несколько задач.

Первое. Россия получает независимую инфраструктуру для внешних расчётов, устраняя уязвимость перед SWIFT и западными корреспондентскими счетами.

Второе. Государство концентрирует контроль над денежными потоками, которые раньше распределялись по полулегальным каналам через третьи страны. При этом бизнес получает рабочий инструмент для продолжения внешнеэкономической деятельности, а "дружественные юрисдикции" — стабильный комиссионный доход.

В итоге интересы государства, корпораций и внешних игроков сливаются в единую комбинацию, где официальная часть — лишь вершина айсберга.

Создание "двойного контура" позволяет минимизировать риски, оставляя видимую оболочку прозрачной, а критические элементы — в тени. Фактически речь идёт о создании параллельного "финансового интернета", где существуют свои шлюзы, протоколы и посредники.

Тень истории: параллельные деньги всегда находят обходной путь

История знает похожие примеры. Арабская хавала работала веками, позволяя купцам обходить запреты и пошлины. Это древнейший прообраз параллельных расчётов. Хавала появилась на Ближнем Востоке ещё в Средние века и строилась на доверии купеческих кланов. Переводы осуществлялись без физического перемещения денег: один посредник в Дамаске выдавал купцу сумму наличными, а другой посредник в Каире фиксировал долг и компенсировал его через цепочку взаимных обязательств. Такой механизм позволял обходить государственные пошлины и валютные ограничения, а ключевым активом здесь была репутация. Купец мог потерять всё при малейшей утрате доверия. Система оказалась настолько устойчивой, что в ряде регионов она используется и сегодня — особенно там, где классическая банковская сеть разрушена войной или политическим кризисом.

Так работает арабская хавала. Скриншот: petterssonsblogg.se

MEFO в Германии 1930-х годов — ещё один пример. После Первой мировой страна столкнулась с жёсткими ограничениями на перевооружение и внешние займы. Тогда была создана фиктивная компания Metallurgische Forschungsgesellschaft (MEFO), выпускавшая вексели. Эти долговые обязательства принимались к оплате банками и предприятиями и использовались для расчётов по государственным заказам. Внешне это выглядело как частный коммерческий инструмент, но фактически именно через него финансировались индустриализация и перевооружение Рейха. Механизм позволял скрывать реальный масштаб государственных расходов и обходить валютные ограничения.

После Первой мировой войны вексели MEFO позволили перезапустить германскую экономику и, что важно, скрыть от посторонних глаз восстановление военной мощи страны. Скриншот: cgb.fr

Холодная война дала третий пример. СССР был под технологическим эмбарго, а доступ к современным станкам и электронике был закрыт. Тогда в Швейцарии, Лихтенштейне и Люксембурге создавались подставные компании, юридически принадлежащие частным лицам или офшорным фондам, но реально управляемые советскими спецслужбами и Государственным комитетом по науке и технике. Эти фирмы закупали оборудование, официально запрещённое к экспорту в СССР, и переправляли его через цепочку транзитных юрисдикций. Так формировались серые каналы импорта, которые оставались вне контроля западных регуляторов.

Схожесть всех трёх примеров с А7 очевидна: в каждом случае создавался параллельный финансовый или торговый механизм, опиравшийся на доверие, параллельные юридические конструкции или офшорные цепочки. Но в отличие от своих предшественников, платформа встроена в цифровую эпоху, работает в реальном времени и обладает институциональной поддержкой на высшем уровне.

Разведка играет Абрамовичем: как спецслужбы маскируют провал санкций

Неудивительно, что столь масштабный инструмент оказался под прицелом. Уже в середине 2025 года ЕС и Великобритания внесли А7 в санкционные списки, позже к ним присоединились США. Но санкции, как и прежде, лишь фиксировали факт: остановить систему они не смогли. Более того, публичные заявления представителей ПСБ демонстрировали уверенность — работа идёт в штатном режиме, инфраструктура устойчива.

Именно здесь начинается информационное противостояние. Западные каналы, тесно связанные с разведывательными структурами, развернули кампанию по дискредитации А7. В ход пошли привычные приёмы: публикации о якобы ключевой роли олигарха Романа Абрамовича, о его контактах на Ближнем Востоке и в Израиле, о связи с молдавским политиком Иланом Шором и последующих встречах с Владимиром Путиным. Всё это сопровождалось яркими "деталями" — чартерные перелёты, московские резиденции, новые службы безопасности. Однако при ближайшем рассмотрении в таких историях нарушается логика, а даже простые факты не соответствуют действительности, что легко проверяется через интернет-поисковик.

В ходе информационной атаки на российскую платёжную систему А7 даже использовали имя  Романа Абрамовича, чтобы создать некий образ "олигархической аферы". Фото: Komsomolskaya Pravda/Global Look Press

Использование имени Абрамовича в данном контексте удобно и предсказуемо. Оно хорошо работает на ангажированную аудиторию, создаёт образ "олигархической аферы" и позволяет отвлечь внимание от системного характера проекта. Но реальная архитектура А7 формировалась при прямой поддержке государства, а ключевыми фигурами были технократы и топовые финансисты, а не частные олигархи. Привязка к Абрамовичу — это маска, за которой скрываются совсем другие силы.

Что с того?

А7 — это не временная лазейка, и не очередная "серая схема". Это институциональный ответ на санкционное давление, оформленный на при поддержке государства и уже доказавший свою эффективность. Он сочетает в себе масштаб, скорость и легальность внутри страны, при этом опирается на сложную сеть невидимых посредников за её пределами. Это и есть тот самый "финансовый обходной мост", о котором в Кремле говорили ещё в 2022 году.

История повторяется: когда формальные каналы перекрыты, появляются параллельные, и именно они становятся реальными. Даже в условиях санкционной блокады Россия способна не только выживать, но и выстраивать новые архитектуры — сопоставимые по своим возможностям с глобальными системами.