Уроки войны с Грузией и белорусская интеграция

За эскалацией взаимных обвинений следовали объявления о развёртывании воинских подразделений, проведении учений, показательные ракетные стрельбы и весь прочий предвоенный антураж, от которого у наблюдателей глаза лезли на лоб – возможно ли такое? Неужели это происходит между военными союзниками, странами-членами Союзного государства?

Оказывается – возможно. Ситуацию смогло разрядить только личное вмешательство президента Путина, позвонившего Александру Лукашенко и, судя по всему, снявшему львиную долю напряжённых вопросов. Ну, и версия о злых украинских спецслужбах, которые решили рассорить две братские страны, подоспела вовремя.

Хотя, конечно, версия так себе...

Но главное, остался без ответа вопрос – как могло случиться, что отношения России с единственным военно-политическим союзником на западном направлении оказались доведены до такого состояния, что их могла испортить третья сторона?

Ответа нет и не будет? Просто так сложились обстоятельства?

С Грузией было то же самое.

Сначала Россия десять лет бессильно наблюдала, как строится нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан. Он отрывал от Москвы Азербайджан, Грузию и Казахстан и очевидным образом являлся угрозой стратегическим интересам России в зоне её влияния.

Если Баку и Астана сохраняли осторожность и изо всех сил демонстрировали "братский" характер отношений с Россией, то в нестабильной Грузии ума на это у политических элит не хватило.

Более того, Грузия получила Саакашвили, который решил, что обретённый "транзитный" характер страны позволит ему войти в грузинскую историю объединителем, и со слабой Россией можно вообще не считаться.

Но даже введя армию, Москва так и не посмела разрушить грузинскую промышленную инфраструктуру, не сменила режим в Тбилиси, остановив танки в 30 километрах от грузинской столицы.

В таком случае – зачем была нужна эта война, если она не послужила достижению политических целей? Ведь все войны, за исключением тотальных, ведутся исключительно с политическими целями?

Саакашвили не был смещён со своего поста, он оставался у власти ещё пять лет. Но и после его эмиграции Грузия остаётся враждебным России государством. Создание Абхазии и Южной Осетии просто зафиксировало эту геополитическую диспозицию.

Про Украину лишний раз и говорить смысла нет. Украинско-российские отношения на протяжении четверти века – это сплошная череда геополитических поражений России. Но сегодня самое время поговорить о Белоруссии, где, напротив, десятилетиями царила гармония. Или так казалось.

Форсированное принуждение Лукашенко к "глубокой интеграции" в последние несколько лет с помощью цен на газ и нефть до боли напоминало "украинские кейсы" 90-х и нулевых, когда российская дипломатия вдруг решила, что лояльность можно тупо покупать. Россия то перекрывала газовую трубу, то вела переговоры с Тимошенко, и в итоге всё закончилось вторым майданом и войной в Донбассе.

Никто в российской власти не взял на себя труд объяснить гражданам – а собственно, зачем нужна "интеграция" России с Белоруссией?

Это объединение двух стран в одну? Зачем? С какой целью?

Это собирание русского народа?

Или это "советский" реванш и дальше в списке на интеграцию Таджикистан и Киргизия?

А может быть, настоящей целью является приватизация Мозырского НПЗ, нефтепровода "Дружба" и белорусских калийных рудников? 

Если последнее, то Батька совершенно прав, много лет избегая российских братских объятий. 

Нет, я не против старого доброго империализма. В империализме ничего плохого нет. Почему бы и не приобрести для России какой-нибудь "Белоруськалий", но только не для того, чтобы потом продать его за бесценок олигархам.

Российским государственным структурам, которые определяют внешнеполитическую стратегию страны на территории бывшего СССР, нужно наконец сосредоточиться на чём-то одном.

Либо это – воссоздание "Красной империи" (что вряд ли). Либо – Россия стремится воссоздать русское национальное государство, где Украина и Белоруссия, конечно же, должны присутствовать в обязательном порядке.

А иначе очередная годовщина 08.08.08 не будет вызывать ничего, кроме недоумения, – "А что это вообще такое было?"